В жизни всегда есть место пофигу
Название: Родная
Фэндом: НРК
Пейринг: автор предпочитает умолчать
Рейнтинг: NC-17
Герои: герои НРК и, признаюсь, один ОМП
Комменты: не просто фантазия в тему НРК, а фактически фантосмогория)
AU, ООС и всяческие отступления от темы
Дженерал, с элементами фем-слеша и слеша
читать дальшеКабинет президента компании «Zimaletto» как нельзя лучше характеризовал своего владельца. Просторный, светлый, с великолепным видом из двух больших окон. Основная задача немногочисленной офисной мебели сводилась к тому, чтобы выигрышно дополнять интерьер. Ее удобство и функциональность не имели для Андрея никакого значения. В кабинете не было ни единого стеллажа под книги или документы. Развешенные на стенах глянцевые фотографии сияли улыбками модельных красоток. На одной из вечеринок Малиновский как-то зло пошутил, что это памятная галерея любовных похождений Жданова.
- Ждановых, - поправила его тогда Кира, - и не всех похождений. Памяти достойны лишь самые лучшие. Приблизительно каждая двадцатая.
Раздался смех, кто-то одобрительно похлопал девушку по плечу, а Андрея что-то глубоко заинтересовало на дне его бокала. Кира и Роман обменялись неприязненными взглядами.
Единственное, что выбивалось из общей картины непринужденной легкомысленности ждановского кабинета, это сидящий в президентском кресле Воропаев. Как всегда, одетый в строгий деловой костюм. Само воплощение идеально выглядящего руководителя. Впрочем, царящее в комнате настроение в некоторой мере передалось и ему. Александр сидел откинувшись на спинку кресла. Положив ногу на ногу. И ритмично постукивая пальцами левой руки деревянному подлокотнику, под льющуюся из динамиков негромкую музыку. Правая рука была заложена за голову.
- Удобно? – входя, поинтересовалась Кира.
- Не очень, - не меняя позы, ответил Александр, - как только стану во главе компании, первым делом распоряжусь сменить здесь мебель.
- Перевезешь сюда своего кожаного министерского монстра?
- Может быть, может быть, - Воропаев снизу вверх разглядывал стоящую перед ним сестру.
- Что? – приподняла бровь Кира.
- А ты все хорошеешь.
- А ты все не можешь расстаться со своей несбыточной мечтой.
Александр рассмеялся.
- Ты ошибаешься, Кира, я близок к ее исполнению как никогда.
- Неужели? – скрестив руки на груди, девушка присела на край стола, - поведаешь?
- Запросто, - Воропаев оттолкнулся ногой от пола, и кресло сделало полный оборот, - кое-что. Но, сначала ты.
- Я? – удивилась Кира.
- Вот, опоздал на ваше утреннее совещание, - сокрушенно развел руками Александр, - я знаю, приехал Линне. Зачем? О чем шла речь на собрании? Осеннюю коллекцию обсуждали?
- Обсуждали, - легко согласилась девушка.
- Были любопытные предложения?
- Были.
- Расскажешь?
- Нет.
- Отчего?
Наигранное недоумение в темных глазах, покоробило Киру. И насторожило. Было бы смешно предполагать, что Александр пытается получить через сестру какую-то информацию о делах фирмы. Они оба уже давно убедились, что это бесполезно. Воропаев не мог поймать Киру даже на оговорках, впрочем, как и она его.
- С какой стати? – ответила вопросом на вопрос девушка.
- Как акционер компании, я имею право знать, - заверил ее Александр.
- Делай официальный запрос.
- А по-родственному?
- По-родственному, - Кира оттолкнулась от стола, подошла к креслу, и, наклонившись к лицу брата, закончила, - я могу только послать тебя к черту.
- К черту, - с видимым удовольствием повторил Александр, - как мило.
Мужские руки взлетели вверх и легли на кирины плечи. Притянув ошеломленную сестру к себе, Воропаев насмешливо посмотрел в растерянные светло-карие глаза, подался вперед и слегка поцеловал сестру в уголок рта.
- Прекрати, - вырываясь, прошипела девушка.
- Уже, прекратил – отпуская покрывшуюся алыми пятнами Киру, довольно рассмеялся Александр.
А девушка лихорадочно соображала. Жест Воропаева говорил о многом. В частности о том, что Кира где-то допустила промах. Промах, о котором даже не догадывается. Еще в детстве Александр, вовлекая младшую сестру в свои игры со взрослыми, таким образом ей давал понять, что его победа не за горами. И белобрысой девчонке оставалось только, глотая злые слезы, наблюдать как Кристинка, вместо того, чтобы зайти в комнату в нужный момент, отправляется в гости к подруге, мать – выходит через другую дверь, а отец достает из стола не ту папку. Уже тогда Александру было интереснее играть с живыми людьми, чем дорогими заграничными игрушками. А еще мальчишке нужен был соперник, и он воспитал его из худенькой голенастой Киры.
- Через месяц, - Александр встал, - может быть, через два.
Теперь уже Кире приходилось поднимать голову, чтобы смотреть в лицо брату.
- Максимум через два с половиной, эта фирма будет моей, - закончил Воропаев.
- Андрей этого не позволит, - выделяя имя Жданова, ответила Кира.
- Не смеши меня, Кира, твой разлюбезный Андрей преподнесет мне «Zimaletto» на блюдечке, - заверил ее Александр, - правда, несколько треснутом и без всяких каемочек. Но это дело поправимое.
«И как же ты, братишка, сумел вовлечь Жданова в эту губительную для фирмы аферу? – думала девушка, - неужели правда через Малиновского? И опасения Линне оправданы. Но как? Каким образом?» Она искала ответ в непроницаемой темноте мужских глаз, но в них не было ничего кроме язвительной насмешки и такого привычного холодного пренебрежения.
- Ты отличный руководитель, сестренка, - продолжал Александр, - но у всех твоих начинаний есть одно слабое звено – Андрей. Когда первый раз его сумасбродство поставило «Zimaletto» на грань банкротства я не стал вмешиваться. Мне было любопытно, справишься ли ты? И я аплодировал, когда ты вытащила компанию из долговой ямы. Вряд ли у меня получилось бы лучше. Но игра затянулась. Второй раз, я своего не упущу.
- Кто? – в ответ на эту тираду спокойно спросила брата Кира.
- Догадалась, умная девочка, - похвалил ее Воропаев.
- Просто твои методы не меняются.
- Зачем их менять, если они весьма действенны? – шепотом, будто сообщает страшную тайну, поведал сестре Александр. И направился к двери:
- Жданова я похоже не дождусь. А у меня, в отличие от него, дела. Так что вынужден откланяться. Можешь пока погадать, кого из твоего лагеря я перетянул на свою сторону. Вдруг тебе повезет.
- Не такая уж это и сложная задача, - с уверенностью сказала Кира. И не важно, что в голове она уже по десятому кругу перебирала всех работников «Zimaletto», так и не остановившись ни на одной кандидатуре.
Уже на выходе Воропаев оглянувшись, задумчиво спросил: - Как ты думаешь, сестренка, можно ли сейчас приобрести доходную фирму где-нибудь, - Александр прищелкнул пальцами, словно в уме подбирая место, для гипотетического бизнеса - допустим, в Париже?
Виктория стояла перед кофейным аппаратом, пытаясь убедить технику, что в отсутствие зерен, приличный эспрессо вполне можно получить из растворимого «Нескафе». Обладающая искусственным интеллектом итальянская кофеварка упрямо стояла на том, что нет, просто воду она нагреть не может.
- Умопомрачительный день, - поведала миру Клочкова, в раздражении отключая аппарат.
- Вы абсолютно правы, Вика, - вышедший из кабинета Жданова Воропаев сиял как новенький рубль.
- В чем? – подозрительно спросила секретарша.
- Сегодня удивительный день, - Александр пересек приемную, галантно поцеловал Вике руку и, насвистывая, исчез за дверью.
Все это Клочковой категорически не понравилось.
- Кира, - встревожено позвала она, - Кира.
- Здесь я, не шуми, - отозвалась девушка, - вот твои документы. Давай, быстро делай копию. И отправляй бумаги в банк.
- Узнала что-нибудь? - принимая папку, спросила Вика.
- Только то, что он сам хотел мне сказать, - Кира подошла к зеркалу, вгляделась в свое лицо, взяла розовую Викину помаду, стоящую рядом на полочке, подкрасила бледные губы, - кофе есть?
- Закончился, - вздохнула Клочкова, - и румяна возьми, они чуть дальше. А-то на тебя смотреть не хочется.
- Не смотри, - огрызнулась подруга, но своим внешним видом занялась основательно.
- Еще какие-то проблемы? – осмелилась поинтересоваться Клочкова.
- Да нет, - легкими движениями припудривая лицо, ответила Кира - все те же. Нам нужны деньги.
- Господи, и ты еще собираешься замуж за этого олуха! – в резкой реплике выплеснулось раздражение, накопившееся в Вике за этот нелегкий день. Клочкова, не ожидавшая от себя подобного, испуганно умолкла. Против ожидания, Кира не вспылила.
- Уже не собираюсь, - флегматично пожала плечами она.
- Что? – не поняла Виктория.
- Только боюсь денег нужно больше, чем сможет дать банк, - Кире некогда было обсуждать Жданова,- И надо срочно разобраться с Воропаевскими «ушами». Чем быстрее, тем лучше.
- Претенденты есть?
Есть один. Возможный. Но я не могу понять его мотивов.
Но она уже разговаривала сама с собой. Вика решала куда более насущные проблемы.
- Федор, зайди ко мне, - вызвала Клочкова по телефону, - пакет в банк отвезешь. Срочный.
Захлопнув пудреницу, Кира еще раз внимательно изучила свое отражение в зеркале, провела пальцами по лбу, словно поглаживая или стирая что-то, и попросила:
- Вика, набери мне квартиру Ждановых.
Пушкарева переминалась с ноги на ногу в приемной одного из директоров «Импекс-банка». Секретарша сидящая за низеньким столиком из голубоватого оргстекла буравила Катю тяжелым взглядом.
- Вы не хотите присесть? – в который уже раз спросила она Пушкареву. Видимо секретаршу раздражали нервные Катины метания.
- Нет, спасибо.
Попробуй тут посиди, когда простое и ясное поручение – оформить бумаги о полном погашении кредита перерастает в черт знает что. Вне сомнения, у Киры появились веские причины, для еще одного заема. Очень веские. Еще бы их знать. Что же у них там случилось? Сотовый Жданова не отвечал. Кира не желала обсуждать этот вопрос по телефону, Викторию спрашивать было бесполезно.
В банке удивились неожиданной просьбе «Zimaletto» в новом кредите. Но, посовещавшись, дали добро. А два часа назад Кира позвонила и сказала, что сумма должна быть больше. На безапелляционное Катино: - Это невозможно,
прозвучало жесткое: - Надо. И спустя секунду тихое: Я умоляю тебя, Катенька, сделай все, что сможешь.
Как тут можно устоять? И Пушкарева вновь пошла по кабинетам. Упрашивая, предлагая, соглашаясь на немыслимые проценты, сочиняя на ходу обоснования для повышения суммы.
На стеклянном столике зазвенел телефон.
- Слушаю, - пропела в трубку секретарша. Почтительно выслушала ответ и махнула Кате рукой, заходи мол. Сжав на счастье кулаки, Пушкарева зашла в кабинет.
Линне курил, прислонившись спиной к машине. Спокойно, неторопливо. С интересом разглядывая спешащих по своим делам москвичек. Кто бы мог подумать, что каких-то шесть часов назад он, белый от ярости, судорожно хватал ртом воздух, находясь на грани инфаркта. По хорошему, французу сейчас следовало лежать на кровати в какой-нибудь дорогой клинике и терпеливо внимать заботливым медсестрам. Именно так, он, возможно, и поступит. Когда вернется домой и разберется со всем тем бедламом, в который превратил его жизнь Жданов.
- Morveux, - процедил сквозь зубы Линне, и недокуренная сигарета полетела на тротуар. Охранники у центрального входа «Импекс-банка» как по команде подозрительно покосились на темноволосого, хорошо одетого мужчину. Ослепительно улыбнувшись людям в форме, Анри достал из кармана телефон.
- Катрин, я тебя жду, - сообщил он в трубку.
Один из охранников, подтолкнув другого локтем, всем своим видом выразил молчаливое восхищение ярко-красным «Мустангом», на котором Линне подъехал к банку.
«Да, мальчики, отличная машина, - мысленно согласился француз, - нет, я не богатый пижон. Уже не богатый. И мне просто очень хотелось произвести впечатление на девушку».
Стеклянные двери банка бесшумно разошлись, и на покрытое зеленой ковровой дорожкой крыльцо вышла невзрачная молодая женщина. Линне рассеянно скользнул по ней взглядом и предпочел переключить внимание на грудь дефилирующей из-за угла блондинки. Только когда женщина, спустившись со ступеней, подошла к французу вплотную и, сняв очки, приветливо улыбнулась, Анри с трудом, но все же узнал ее. И второй раз за сегодняшний день схватился за сердце.
- Катрин, - потрясенно выдохнул он.
- Она самая, - подтвердила Пушкарева, - нравится?
- Как это может нравиться? Во что ты одета? Боже, как ты выглядишь?
Катя демонстративно оглядела кремово-желтое в горошек платье, туфли на невысоком каблуке и сумочку, упорно напоминающую потрепанную базарную кошелку.
- Как помощник президента «Zimaletto», - хихикнула она, - в полной боевой амуниции.
- А волосы?- не унимался Анри, - что за жуткий оттенок?
- Ты не представляешь, сколько времени я потратила, чтобы добиться нужного цвета, - пожаловалась Пушкарева, - ты обнимать меня будешь?
- Извини, - Линне прижал девушку к сердцу, - я скучал.
- Я тоже, - улыбнулась ему в ключицу Катя.
- Катрин, не понимаю, - Линне помог Пушкаревой сесть в машину, - к чему такие жертвы?
- Спасибо, что не спросил ради кого? – пристраивая сумочку на коленях, ответила Катя.
- Ради кого, я и без тебя прекрасно знаю, - Линне захлопнул дверцу и, обойдя автомобиль, сел за руль. «Мустанг» тронулся с места и с басовитым урчанием покатился по столичным улицам.
- Катрина, я отпустил тебя, когда ты решили поработать в Москве, - поворачивая на Садовое кольцо, продолжил разговор Линне, - потому что Кире нужна была помощь и потому что ты сама этого хотели. Вы отлично справляетесь, девочки. Я радуюсь вашим успехам, как своим. И переживаю за вас. Поэтому, прости мне мою назойливость, но я хочу знать, зачем затеян этот маскарад?
- Все просто, Анри, - Катя потянулась к ремню безопасности, но потом решила не пристегиваться, - я, конечно, и без этих тряпок не подхожу по ждановские стандарты женской привлекательности. Так что, вряд ли, он обращал на меня внимание, во время своих редких визитов в «Z&L». Но подстраховаться стоило.
- И? Не понимаю, зачем подстраховываться? - честно признался Линне.
- На пути к президентскому посту Андрей решил создать собственную команду. И лично отобрать людей. Любые рекомендации воспринимались в штыки. Даже со стороны Киры и Павла Олеговича, - стала рассказывать Катя, - скорее он действовал им вопреки. Кира сходила с ума от ярости, подозревая в каждом соискателе сторонника Воропаева. Вот и пришлось мне, чтобы получить хоть какую-то должность при Жданове превратиться в выпускницу МГУ Екатерину Пушкареву. Между прочим, отвратной внешности мадмуазель, - девушка засмеялась.
- Я заметил, - подтвердил Линне.
- Заодно избежала возможных посягательств со стороны Жданова и Ко на свои честь и достоинство.
- Во истину, нет пределов женскому коварству, - развеселился француз, - и как долго ты собираешься пребывать в таком виде?
- Вопрос стоит по-другому, - Катин голос неожиданно стал бесцветным и пустым, - как долго я вообще собираюсь здесь пребывать?
Когда Катрина, оставляя в Париже родителей и работу, собралась в Россию, на все уговоры Линне у нее был один ответ: - Анри, я ей нужна. И не хватило французу смелости прямо сказать сияющей от счастья девушке, что Воропаева будет поддерживать с ней только деловые отношения. Если даже вложит в это понятие несколько больший смысл.
- Спасибо, что не говоришь: я же тебя предупреждал, - сказала Пушкарева.
- Я этого не делал, - откликнулся Линне, - хотя надо было.
- А кто стоял в аэропорту и молча смотрел на меня больными глазами, в надежде, что я передумаю? – Катя осторожно положила голову на мужское плечо.
Анри вспомнилось, как они впервые встретились. Яркая, волевая, порой излишне жесткая Кира и спокойная, уравновешенная Катя. Заграницей земляки сходятся быстро. Девушки легко нашли общий язык. И они идеально подходили друг другу как деловые партнеры. На лету оценивающая обстановку, принимающая решения Воропаева и обеспечивающая надежные тылы Пушкарева. Линне надеялся, что они подружатся. Возможно тогда у Киры пройдут острые приступы ипохондрии и тоски по родине. И вроде бы надежды его оправдывались, пока между девушками не стал Жданов.
Это был тяжелый вечер. Ужин на четверых в одном из уютных парижских ресторанов. Необычайно красивая Кира, не сводящая влюбленных глаз со своего новоявленного жениха. Андрей, флиртующий со смазливой официанткой. Катя, нервно мнущая пальцами край скатерти и не осмеливающаяся поднять глаза на подругу. И он, Линне, терзающийся от ревности к этому лощеному молокососу. Как никто другой, понимающий горе маленькой хрупкой Катрин.
- Все так плохо? – вопрос вырвался у Анри помимо его воли.
- Все хорошо, - всхлипывая, отозвалась Катя, - просто вокруг Киры всегда слишком много влюбленных в нее мужчин.
- А она всю свою жизнь отдает одному, и даже не догадывается об этом, - тихо, будто беседуя сам с собой, прошептал Линне.
- Что? – не расслышала Катя.
- Ничего, - заверил ее Анри, - давай, изливай душу.
- Компания вновь на плаву. Дела идут неплохо, - продолжила Катя, - я поняла, что больше не нужна ей. Я потеряла всякую надежду, Анри.
- Мне очень жаль, девочка, - сказал француз.
- Мне тоже, - эхом отозвалась Катя, - я уже была готова вернуться в Париж. Но сегодняшние события…
Пушкарева отстранилась. Достала бумажный платок и вытерла слезы.
- Что происходит, Анри? Зачем Кире деньги? До чего вы договорились на этом чертовом собрании?
Линне вкратце, перемежая русскую речь руганью на родном языке, обрисовал ситуацию. Пушкарева внимательно слушала и отказывалась верить своим ушам.
- Что? Продал? – гневному изумлению девушки не было предела, - продал «Z&L» ради осуществления своих идиотских планов? Да как он мог?!
- Просто, - осадил ее Линне, - Андрей – хозяин. Был.
- Кто купил?
- Ланистер.
- Значит, у нас есть еще шанс, - обрадовалась Катя.
- Есть, - подтвердил француз, - не очень большой, но есть. Я думаю, Ланистер согласится продать фирму. За хорошую цену.
- Еще претенденты есть? – легкость, с которой Пушкарева перешла от эмоций к делу, приятно удивила Анри. Все-таки не подвела его интуиция, тогда, четыре года назад. Эта девушка могла добиться огромных успехов в мире бизнеса.
- Мийон решил перекупить у Ланистера мою компанию, но отказался, - Анри усмехнулся, - по старой дружбе.
- И во сколько тебе обошлась эта дружба? – не удержалась Катя.
- Дорого, - признался Линне, - но это еще не все. Кира полагает, что Воропаев решил прибрать к рукам «Z&L». Думает, он сделает Ланистеру выгодное предложение.
- Если Александру нужна компания, он мог через подставное лицо сам купить ее у Жданова, - возразила Катя, - это логичнее, чем переплачивать сейчас двойную цену.
- Да черт его знает, этого великого стратега - разозлился Линне.
- Можно предположить, что у него просто не было на тот момент денег, - вслух размышляла Пушкарева, - а теперь, вдруг они появились.
- Глупость.
- Согласна. Значит, Воропаев сделал очередной ход.
За окнами машины постепенно темнело. Встречные автомобили уже включали габаритные огни. Зажглись вереницы фонарей вдоль Ленинградского проспекта. Задумавшись, Катя молча смотрела вперед. Линне не стал отвлекать ее разговором. Каждому из них было о чем подумать.
Когда Анри понял, что улыбчивая большеглазая Катрин оказалась сильной соперницей, было уже поздно. Отнюдь не красавица, она обладала неяркой, невыразимой прелестью. Почти французским шармом, как говорил он сам. И, когда хотела, она умела добиваться поставленной цели. А целью была Кира. Тогда еще его Кира. Впрочем, «своей» Линне называл ее только в мыслях. Нисколько не обольщаясь на этот счет. И не удивился, когда Воропаева с непринужденным изяществом перетасовала друзей и любовников. Еще долго Анри хотелось выть от тоски. Не потому, что его бросили. А оттого, как легко это было сделано. Желал ли он Кире подобной участи? Нет. Катрин? Безусловно. Когда же его проклятие обернулось явью и на тонком кирином пальчике засверкало рубинами обручальное кольцо, испытал ли он удовлетворение? Нет. И он был единственным, кто видел Катины слезы.
- Куда мы едем? – спросила девушка.
- Здесь, почти на выезде есть ресторан, - ответил Линне, - Кира попросила привезти тебя. У нас встреча с Маргаритой Ждановой.
- С Маргаритой Рудольфовной? – удивилась Катя, - зачем?
- Нам же нужен кредит, - напомнил ей француз.
- Не вижу связи, - растерялась Пушкарева.
- Катрина, - сворачивая на узкую дорожку, сказал Линне, - ты многое знаешь о «Zimaletto», но далеко не все.
Фэндом: НРК
Пейринг: автор предпочитает умолчать
Рейнтинг: NC-17
Герои: герои НРК и, признаюсь, один ОМП
Комменты: не просто фантазия в тему НРК, а фактически фантосмогория
) AU, ООС и всяческие отступления от темы
Дженерал, с элементами фем-слеша и слеша
читать дальшеКабинет президента компании «Zimaletto» как нельзя лучше характеризовал своего владельца. Просторный, светлый, с великолепным видом из двух больших окон. Основная задача немногочисленной офисной мебели сводилась к тому, чтобы выигрышно дополнять интерьер. Ее удобство и функциональность не имели для Андрея никакого значения. В кабинете не было ни единого стеллажа под книги или документы. Развешенные на стенах глянцевые фотографии сияли улыбками модельных красоток. На одной из вечеринок Малиновский как-то зло пошутил, что это памятная галерея любовных похождений Жданова.
- Ждановых, - поправила его тогда Кира, - и не всех похождений. Памяти достойны лишь самые лучшие. Приблизительно каждая двадцатая.
Раздался смех, кто-то одобрительно похлопал девушку по плечу, а Андрея что-то глубоко заинтересовало на дне его бокала. Кира и Роман обменялись неприязненными взглядами.
Единственное, что выбивалось из общей картины непринужденной легкомысленности ждановского кабинета, это сидящий в президентском кресле Воропаев. Как всегда, одетый в строгий деловой костюм. Само воплощение идеально выглядящего руководителя. Впрочем, царящее в комнате настроение в некоторой мере передалось и ему. Александр сидел откинувшись на спинку кресла. Положив ногу на ногу. И ритмично постукивая пальцами левой руки деревянному подлокотнику, под льющуюся из динамиков негромкую музыку. Правая рука была заложена за голову.
- Удобно? – входя, поинтересовалась Кира.
- Не очень, - не меняя позы, ответил Александр, - как только стану во главе компании, первым делом распоряжусь сменить здесь мебель.
- Перевезешь сюда своего кожаного министерского монстра?
- Может быть, может быть, - Воропаев снизу вверх разглядывал стоящую перед ним сестру.
- Что? – приподняла бровь Кира.
- А ты все хорошеешь.
- А ты все не можешь расстаться со своей несбыточной мечтой.
Александр рассмеялся.
- Ты ошибаешься, Кира, я близок к ее исполнению как никогда.
- Неужели? – скрестив руки на груди, девушка присела на край стола, - поведаешь?
- Запросто, - Воропаев оттолкнулся ногой от пола, и кресло сделало полный оборот, - кое-что. Но, сначала ты.
- Я? – удивилась Кира.
- Вот, опоздал на ваше утреннее совещание, - сокрушенно развел руками Александр, - я знаю, приехал Линне. Зачем? О чем шла речь на собрании? Осеннюю коллекцию обсуждали?
- Обсуждали, - легко согласилась девушка.
- Были любопытные предложения?
- Были.
- Расскажешь?
- Нет.
- Отчего?
Наигранное недоумение в темных глазах, покоробило Киру. И насторожило. Было бы смешно предполагать, что Александр пытается получить через сестру какую-то информацию о делах фирмы. Они оба уже давно убедились, что это бесполезно. Воропаев не мог поймать Киру даже на оговорках, впрочем, как и она его.
- С какой стати? – ответила вопросом на вопрос девушка.
- Как акционер компании, я имею право знать, - заверил ее Александр.
- Делай официальный запрос.
- А по-родственному?
- По-родственному, - Кира оттолкнулась от стола, подошла к креслу, и, наклонившись к лицу брата, закончила, - я могу только послать тебя к черту.
- К черту, - с видимым удовольствием повторил Александр, - как мило.
Мужские руки взлетели вверх и легли на кирины плечи. Притянув ошеломленную сестру к себе, Воропаев насмешливо посмотрел в растерянные светло-карие глаза, подался вперед и слегка поцеловал сестру в уголок рта.
- Прекрати, - вырываясь, прошипела девушка.
- Уже, прекратил – отпуская покрывшуюся алыми пятнами Киру, довольно рассмеялся Александр.
А девушка лихорадочно соображала. Жест Воропаева говорил о многом. В частности о том, что Кира где-то допустила промах. Промах, о котором даже не догадывается. Еще в детстве Александр, вовлекая младшую сестру в свои игры со взрослыми, таким образом ей давал понять, что его победа не за горами. И белобрысой девчонке оставалось только, глотая злые слезы, наблюдать как Кристинка, вместо того, чтобы зайти в комнату в нужный момент, отправляется в гости к подруге, мать – выходит через другую дверь, а отец достает из стола не ту папку. Уже тогда Александру было интереснее играть с живыми людьми, чем дорогими заграничными игрушками. А еще мальчишке нужен был соперник, и он воспитал его из худенькой голенастой Киры.
- Через месяц, - Александр встал, - может быть, через два.
Теперь уже Кире приходилось поднимать голову, чтобы смотреть в лицо брату.
- Максимум через два с половиной, эта фирма будет моей, - закончил Воропаев.
- Андрей этого не позволит, - выделяя имя Жданова, ответила Кира.
- Не смеши меня, Кира, твой разлюбезный Андрей преподнесет мне «Zimaletto» на блюдечке, - заверил ее Александр, - правда, несколько треснутом и без всяких каемочек. Но это дело поправимое.
«И как же ты, братишка, сумел вовлечь Жданова в эту губительную для фирмы аферу? – думала девушка, - неужели правда через Малиновского? И опасения Линне оправданы. Но как? Каким образом?» Она искала ответ в непроницаемой темноте мужских глаз, но в них не было ничего кроме язвительной насмешки и такого привычного холодного пренебрежения.
- Ты отличный руководитель, сестренка, - продолжал Александр, - но у всех твоих начинаний есть одно слабое звено – Андрей. Когда первый раз его сумасбродство поставило «Zimaletto» на грань банкротства я не стал вмешиваться. Мне было любопытно, справишься ли ты? И я аплодировал, когда ты вытащила компанию из долговой ямы. Вряд ли у меня получилось бы лучше. Но игра затянулась. Второй раз, я своего не упущу.
- Кто? – в ответ на эту тираду спокойно спросила брата Кира.
- Догадалась, умная девочка, - похвалил ее Воропаев.
- Просто твои методы не меняются.
- Зачем их менять, если они весьма действенны? – шепотом, будто сообщает страшную тайну, поведал сестре Александр. И направился к двери:
- Жданова я похоже не дождусь. А у меня, в отличие от него, дела. Так что вынужден откланяться. Можешь пока погадать, кого из твоего лагеря я перетянул на свою сторону. Вдруг тебе повезет.
- Не такая уж это и сложная задача, - с уверенностью сказала Кира. И не важно, что в голове она уже по десятому кругу перебирала всех работников «Zimaletto», так и не остановившись ни на одной кандидатуре.
Уже на выходе Воропаев оглянувшись, задумчиво спросил: - Как ты думаешь, сестренка, можно ли сейчас приобрести доходную фирму где-нибудь, - Александр прищелкнул пальцами, словно в уме подбирая место, для гипотетического бизнеса - допустим, в Париже?
Виктория стояла перед кофейным аппаратом, пытаясь убедить технику, что в отсутствие зерен, приличный эспрессо вполне можно получить из растворимого «Нескафе». Обладающая искусственным интеллектом итальянская кофеварка упрямо стояла на том, что нет, просто воду она нагреть не может.
- Умопомрачительный день, - поведала миру Клочкова, в раздражении отключая аппарат.
- Вы абсолютно правы, Вика, - вышедший из кабинета Жданова Воропаев сиял как новенький рубль.
- В чем? – подозрительно спросила секретарша.
- Сегодня удивительный день, - Александр пересек приемную, галантно поцеловал Вике руку и, насвистывая, исчез за дверью.
Все это Клочковой категорически не понравилось.
- Кира, - встревожено позвала она, - Кира.
- Здесь я, не шуми, - отозвалась девушка, - вот твои документы. Давай, быстро делай копию. И отправляй бумаги в банк.
- Узнала что-нибудь? - принимая папку, спросила Вика.
- Только то, что он сам хотел мне сказать, - Кира подошла к зеркалу, вгляделась в свое лицо, взяла розовую Викину помаду, стоящую рядом на полочке, подкрасила бледные губы, - кофе есть?
- Закончился, - вздохнула Клочкова, - и румяна возьми, они чуть дальше. А-то на тебя смотреть не хочется.
- Не смотри, - огрызнулась подруга, но своим внешним видом занялась основательно.
- Еще какие-то проблемы? – осмелилась поинтересоваться Клочкова.
- Да нет, - легкими движениями припудривая лицо, ответила Кира - все те же. Нам нужны деньги.
- Господи, и ты еще собираешься замуж за этого олуха! – в резкой реплике выплеснулось раздражение, накопившееся в Вике за этот нелегкий день. Клочкова, не ожидавшая от себя подобного, испуганно умолкла. Против ожидания, Кира не вспылила.
- Уже не собираюсь, - флегматично пожала плечами она.
- Что? – не поняла Виктория.
- Только боюсь денег нужно больше, чем сможет дать банк, - Кире некогда было обсуждать Жданова,- И надо срочно разобраться с Воропаевскими «ушами». Чем быстрее, тем лучше.
- Претенденты есть?
Есть один. Возможный. Но я не могу понять его мотивов.
Но она уже разговаривала сама с собой. Вика решала куда более насущные проблемы.
- Федор, зайди ко мне, - вызвала Клочкова по телефону, - пакет в банк отвезешь. Срочный.
Захлопнув пудреницу, Кира еще раз внимательно изучила свое отражение в зеркале, провела пальцами по лбу, словно поглаживая или стирая что-то, и попросила:
- Вика, набери мне квартиру Ждановых.
Пушкарева переминалась с ноги на ногу в приемной одного из директоров «Импекс-банка». Секретарша сидящая за низеньким столиком из голубоватого оргстекла буравила Катю тяжелым взглядом.
- Вы не хотите присесть? – в который уже раз спросила она Пушкареву. Видимо секретаршу раздражали нервные Катины метания.
- Нет, спасибо.
Попробуй тут посиди, когда простое и ясное поручение – оформить бумаги о полном погашении кредита перерастает в черт знает что. Вне сомнения, у Киры появились веские причины, для еще одного заема. Очень веские. Еще бы их знать. Что же у них там случилось? Сотовый Жданова не отвечал. Кира не желала обсуждать этот вопрос по телефону, Викторию спрашивать было бесполезно.
В банке удивились неожиданной просьбе «Zimaletto» в новом кредите. Но, посовещавшись, дали добро. А два часа назад Кира позвонила и сказала, что сумма должна быть больше. На безапелляционное Катино: - Это невозможно,
прозвучало жесткое: - Надо. И спустя секунду тихое: Я умоляю тебя, Катенька, сделай все, что сможешь.
Как тут можно устоять? И Пушкарева вновь пошла по кабинетам. Упрашивая, предлагая, соглашаясь на немыслимые проценты, сочиняя на ходу обоснования для повышения суммы.
На стеклянном столике зазвенел телефон.
- Слушаю, - пропела в трубку секретарша. Почтительно выслушала ответ и махнула Кате рукой, заходи мол. Сжав на счастье кулаки, Пушкарева зашла в кабинет.
Линне курил, прислонившись спиной к машине. Спокойно, неторопливо. С интересом разглядывая спешащих по своим делам москвичек. Кто бы мог подумать, что каких-то шесть часов назад он, белый от ярости, судорожно хватал ртом воздух, находясь на грани инфаркта. По хорошему, французу сейчас следовало лежать на кровати в какой-нибудь дорогой клинике и терпеливо внимать заботливым медсестрам. Именно так, он, возможно, и поступит. Когда вернется домой и разберется со всем тем бедламом, в который превратил его жизнь Жданов.
- Morveux, - процедил сквозь зубы Линне, и недокуренная сигарета полетела на тротуар. Охранники у центрального входа «Импекс-банка» как по команде подозрительно покосились на темноволосого, хорошо одетого мужчину. Ослепительно улыбнувшись людям в форме, Анри достал из кармана телефон.
- Катрин, я тебя жду, - сообщил он в трубку.
Один из охранников, подтолкнув другого локтем, всем своим видом выразил молчаливое восхищение ярко-красным «Мустангом», на котором Линне подъехал к банку.
«Да, мальчики, отличная машина, - мысленно согласился француз, - нет, я не богатый пижон. Уже не богатый. И мне просто очень хотелось произвести впечатление на девушку».
Стеклянные двери банка бесшумно разошлись, и на покрытое зеленой ковровой дорожкой крыльцо вышла невзрачная молодая женщина. Линне рассеянно скользнул по ней взглядом и предпочел переключить внимание на грудь дефилирующей из-за угла блондинки. Только когда женщина, спустившись со ступеней, подошла к французу вплотную и, сняв очки, приветливо улыбнулась, Анри с трудом, но все же узнал ее. И второй раз за сегодняшний день схватился за сердце.
- Катрин, - потрясенно выдохнул он.
- Она самая, - подтвердила Пушкарева, - нравится?
- Как это может нравиться? Во что ты одета? Боже, как ты выглядишь?
Катя демонстративно оглядела кремово-желтое в горошек платье, туфли на невысоком каблуке и сумочку, упорно напоминающую потрепанную базарную кошелку.
- Как помощник президента «Zimaletto», - хихикнула она, - в полной боевой амуниции.
- А волосы?- не унимался Анри, - что за жуткий оттенок?
- Ты не представляешь, сколько времени я потратила, чтобы добиться нужного цвета, - пожаловалась Пушкарева, - ты обнимать меня будешь?
- Извини, - Линне прижал девушку к сердцу, - я скучал.
- Я тоже, - улыбнулась ему в ключицу Катя.
- Катрин, не понимаю, - Линне помог Пушкаревой сесть в машину, - к чему такие жертвы?
- Спасибо, что не спросил ради кого? – пристраивая сумочку на коленях, ответила Катя.
- Ради кого, я и без тебя прекрасно знаю, - Линне захлопнул дверцу и, обойдя автомобиль, сел за руль. «Мустанг» тронулся с места и с басовитым урчанием покатился по столичным улицам.
- Катрина, я отпустил тебя, когда ты решили поработать в Москве, - поворачивая на Садовое кольцо, продолжил разговор Линне, - потому что Кире нужна была помощь и потому что ты сама этого хотели. Вы отлично справляетесь, девочки. Я радуюсь вашим успехам, как своим. И переживаю за вас. Поэтому, прости мне мою назойливость, но я хочу знать, зачем затеян этот маскарад?
- Все просто, Анри, - Катя потянулась к ремню безопасности, но потом решила не пристегиваться, - я, конечно, и без этих тряпок не подхожу по ждановские стандарты женской привлекательности. Так что, вряд ли, он обращал на меня внимание, во время своих редких визитов в «Z&L». Но подстраховаться стоило.
- И? Не понимаю, зачем подстраховываться? - честно признался Линне.
- На пути к президентскому посту Андрей решил создать собственную команду. И лично отобрать людей. Любые рекомендации воспринимались в штыки. Даже со стороны Киры и Павла Олеговича, - стала рассказывать Катя, - скорее он действовал им вопреки. Кира сходила с ума от ярости, подозревая в каждом соискателе сторонника Воропаева. Вот и пришлось мне, чтобы получить хоть какую-то должность при Жданове превратиться в выпускницу МГУ Екатерину Пушкареву. Между прочим, отвратной внешности мадмуазель, - девушка засмеялась.
- Я заметил, - подтвердил Линне.
- Заодно избежала возможных посягательств со стороны Жданова и Ко на свои честь и достоинство.
- Во истину, нет пределов женскому коварству, - развеселился француз, - и как долго ты собираешься пребывать в таком виде?
- Вопрос стоит по-другому, - Катин голос неожиданно стал бесцветным и пустым, - как долго я вообще собираюсь здесь пребывать?
Когда Катрина, оставляя в Париже родителей и работу, собралась в Россию, на все уговоры Линне у нее был один ответ: - Анри, я ей нужна. И не хватило французу смелости прямо сказать сияющей от счастья девушке, что Воропаева будет поддерживать с ней только деловые отношения. Если даже вложит в это понятие несколько больший смысл.
- Спасибо, что не говоришь: я же тебя предупреждал, - сказала Пушкарева.
- Я этого не делал, - откликнулся Линне, - хотя надо было.
- А кто стоял в аэропорту и молча смотрел на меня больными глазами, в надежде, что я передумаю? – Катя осторожно положила голову на мужское плечо.
Анри вспомнилось, как они впервые встретились. Яркая, волевая, порой излишне жесткая Кира и спокойная, уравновешенная Катя. Заграницей земляки сходятся быстро. Девушки легко нашли общий язык. И они идеально подходили друг другу как деловые партнеры. На лету оценивающая обстановку, принимающая решения Воропаева и обеспечивающая надежные тылы Пушкарева. Линне надеялся, что они подружатся. Возможно тогда у Киры пройдут острые приступы ипохондрии и тоски по родине. И вроде бы надежды его оправдывались, пока между девушками не стал Жданов.
Это был тяжелый вечер. Ужин на четверых в одном из уютных парижских ресторанов. Необычайно красивая Кира, не сводящая влюбленных глаз со своего новоявленного жениха. Андрей, флиртующий со смазливой официанткой. Катя, нервно мнущая пальцами край скатерти и не осмеливающаяся поднять глаза на подругу. И он, Линне, терзающийся от ревности к этому лощеному молокососу. Как никто другой, понимающий горе маленькой хрупкой Катрин.
- Все так плохо? – вопрос вырвался у Анри помимо его воли.
- Все хорошо, - всхлипывая, отозвалась Катя, - просто вокруг Киры всегда слишком много влюбленных в нее мужчин.
- А она всю свою жизнь отдает одному, и даже не догадывается об этом, - тихо, будто беседуя сам с собой, прошептал Линне.
- Что? – не расслышала Катя.
- Ничего, - заверил ее Анри, - давай, изливай душу.
- Компания вновь на плаву. Дела идут неплохо, - продолжила Катя, - я поняла, что больше не нужна ей. Я потеряла всякую надежду, Анри.
- Мне очень жаль, девочка, - сказал француз.
- Мне тоже, - эхом отозвалась Катя, - я уже была готова вернуться в Париж. Но сегодняшние события…
Пушкарева отстранилась. Достала бумажный платок и вытерла слезы.
- Что происходит, Анри? Зачем Кире деньги? До чего вы договорились на этом чертовом собрании?
Линне вкратце, перемежая русскую речь руганью на родном языке, обрисовал ситуацию. Пушкарева внимательно слушала и отказывалась верить своим ушам.
- Что? Продал? – гневному изумлению девушки не было предела, - продал «Z&L» ради осуществления своих идиотских планов? Да как он мог?!
- Просто, - осадил ее Линне, - Андрей – хозяин. Был.
- Кто купил?
- Ланистер.
- Значит, у нас есть еще шанс, - обрадовалась Катя.
- Есть, - подтвердил француз, - не очень большой, но есть. Я думаю, Ланистер согласится продать фирму. За хорошую цену.
- Еще претенденты есть? – легкость, с которой Пушкарева перешла от эмоций к делу, приятно удивила Анри. Все-таки не подвела его интуиция, тогда, четыре года назад. Эта девушка могла добиться огромных успехов в мире бизнеса.
- Мийон решил перекупить у Ланистера мою компанию, но отказался, - Анри усмехнулся, - по старой дружбе.
- И во сколько тебе обошлась эта дружба? – не удержалась Катя.
- Дорого, - признался Линне, - но это еще не все. Кира полагает, что Воропаев решил прибрать к рукам «Z&L». Думает, он сделает Ланистеру выгодное предложение.
- Если Александру нужна компания, он мог через подставное лицо сам купить ее у Жданова, - возразила Катя, - это логичнее, чем переплачивать сейчас двойную цену.
- Да черт его знает, этого великого стратега - разозлился Линне.
- Можно предположить, что у него просто не было на тот момент денег, - вслух размышляла Пушкарева, - а теперь, вдруг они появились.
- Глупость.
- Согласна. Значит, Воропаев сделал очередной ход.
За окнами машины постепенно темнело. Встречные автомобили уже включали габаритные огни. Зажглись вереницы фонарей вдоль Ленинградского проспекта. Задумавшись, Катя молча смотрела вперед. Линне не стал отвлекать ее разговором. Каждому из них было о чем подумать.
Когда Анри понял, что улыбчивая большеглазая Катрин оказалась сильной соперницей, было уже поздно. Отнюдь не красавица, она обладала неяркой, невыразимой прелестью. Почти французским шармом, как говорил он сам. И, когда хотела, она умела добиваться поставленной цели. А целью была Кира. Тогда еще его Кира. Впрочем, «своей» Линне называл ее только в мыслях. Нисколько не обольщаясь на этот счет. И не удивился, когда Воропаева с непринужденным изяществом перетасовала друзей и любовников. Еще долго Анри хотелось выть от тоски. Не потому, что его бросили. А оттого, как легко это было сделано. Желал ли он Кире подобной участи? Нет. Катрин? Безусловно. Когда же его проклятие обернулось явью и на тонком кирином пальчике засверкало рубинами обручальное кольцо, испытал ли он удовлетворение? Нет. И он был единственным, кто видел Катины слезы.
- Куда мы едем? – спросила девушка.
- Здесь, почти на выезде есть ресторан, - ответил Линне, - Кира попросила привезти тебя. У нас встреча с Маргаритой Ждановой.
- С Маргаритой Рудольфовной? – удивилась Катя, - зачем?
- Нам же нужен кредит, - напомнил ей француз.
- Не вижу связи, - растерялась Пушкарева.
- Катрина, - сворачивая на узкую дорожку, сказал Линне, - ты многое знаешь о «Zimaletto», но далеко не все.
-
-
10.01.2006 в 19:13Я тут случайно, проездом...
А почему в НГ не выкладываешь???
Фантазия и фантасмагория и еще куча всего интересного и многообещающего... И все скрыто от читателей? Или все уже читают, а я последняя узнаю? Это тот самый фик, который был завелик для конкурса? Или другой?
Признаюсь честно, хоть и пейринг Андрей/Роман многим кажется слишком очевидным, чтобы быть интересным, мне он нравится, и достойной альтернативы ему я не видела. Уж тем более в фэм-слэше. И в обычном слэше тоже, пусть простят меня поклонники Алекса в первую очередь. Хороши пейринги второго порядка, о которых говорила Айна, но это другая история...
Но здесь намечается что-то черезвычайно интересное, и еще не совсем понятно что именно... Не ограничится же дело только парой Кира-Катя, хоть здесь этот пейринг звучит интересно и свежо